Об этом человеке написано много, может быть, даже слишком. Но попробуем сопоставить данные различных источников.
УДЕЛ ЦАРЕВИЧА ДИМИТРИЯ. Иное сказание, Повесть, како восхити... и Повесть Катырева-Ростовского говорят о том, что в Углич были отправлены только Димитрий с матерью. Сказание о Гришке Отрепьеве дополняет этот список Федором и другими Нагими, а Новый летописец утверждает, что с ними уехали также мамка Волохова, сын его (?) Данилка и Микита Качалов. Следовательно, в данном сюжете зависимость между текстами прослеживается слабо.
УБИЕНИЕ ЦАРЕВИЧА ДИМИТРИЯ. Иное сказание и Повесть Катырева-Ростовского говорят о том, что Годунов посылает в Углич Михаила Битяговского и Никиту Качалова. Повесть, како восхити... добавляет к ним Данилу Битяговского, а Сказание о Гришке Отрепьеве упоминает только Битяговских, хотя в убийстве Димитрия по этому тексту принимает участие и Никита Качалов. Этим Сказание вроде бы сближается с Новым летописцем, который в предыдущем сюжете упомянул об отъезде Никиты Качалова в Углич вместе с царевичем.
Однако в самом Новом летописце возникает ряд противоречий - Борис повторно посылает в Углич Никиту Качалова, а также появляется два Данилы - Битяговский и Волохов. Текст Нового летописца весьма избыточен относительно других памятников, что позволяет предположить здесь небрежную контаминацию двух или более источников. Тогда может быть объяснено непонятное местоимение "его" в предыдущем сюжете - видимо некий источник, перечисляя уехавших в Углич вместе с царевичем, упомянул и Михаила Битяговского с сыном его Данилой. Очевидно, что в данном сюжете зависимость между текстами прослеживается слабо.
ССЫЛКА ШУЙСКИХ. Этот сюжет отсутствует только в Повести Катырева-Ростовского. Остальные тексты дополняют друг друга: Новый летописец говорит о ссылке и убийствах Ивана Петровича на Белозере и Андрея Ивановича в Каргополе. Иное сказание и Повесть, како восхити... упоминают о ссылке еще и Василия Ивановича, но без указания места. Наиболее осведомленным выгглядит Сказание о Гришке Отрепьеве, в котором говорится о ссылке также Дмитрия и Ивана Ивановичей в Шую и называется место ссылки Василия и Алексея Ивановичей - Галич. По его же сведениям Иван Петрович был удушен Иваном Турениным в 7097 г., тогда же Смирнов-Маматов убил Андрея Ивановича. Новый летописец упоминает также о ссылке Татевых, Колычевых и других.
Иное сказание и Повесть, како восхити... упоминает о казни "гостей многих". Сказание о Гришке Отрепьеве уточняет их число - 7 человек, а Новый летописец называет имя одного из них - Федора Нагая "с 6 товарищами". Таким образом данный сюжет дает все основания говорить о тесной взаимосвязи всех памятников, кроме Повести Катырева-Ростовского.
СМЕРТЬ БОРИСА ГОДУНОВА. Иное сказание и Повесть, как восхити... говорят о самоубийстве Бориса. В Сказании о Гришке Отрепьеве, Повести Катырева-Ростовского и Новом летописцев просматривается версия отравления. Неясна и дата его смерти: Иное сказание - 13 апреля 7113 г., Сказание о Гришке Отрепьеве - 8 апреля, а Новый летописец просто оставляет на месте числа пробел.
Расходятся и сведения о длительности правления Бориса Годунова: Иное сказание - 7 лет и 5 недель, Сказание о Гришке Отрепьеве - 6 лет и полосьма месяца, Новый летописец - 7 лет. На самом деле, если считать от смерти царя Федора, то прошло 7 лет и 4 месяца, если от воцарения Бориса - 6 лет и 5 месяцев. Наиболее вероятным представляется, что Новый летописец дал округленную дату, Иное сказание - от наречения Бориса на царство, а автор Сказания о Гришке Отрепьеве - от сентября 7106 г., т.е. от собора. В целом же данный сюжет не дает оснований для выводов о зависимости текстов.
ПОХОД БОРИСА НА СЕРПУХОВ. Сюжет присутствует только в Новом летописце и Повести Катырева-Ростовского, которые утверждают, что после наречения на царство и вплоть до венчания на него Борис ходил на Серпухов воевать с крымским ханом. Из Нового летописца неясно, что послужило причиной похода, но Повесть Катырева-Ростовского дополняет, что в Москву был послан гонец с извещением о готовящемся походе хана на столицу. В Новом летописце указана дата возвращения Бориса - Петров день. В данном сюжете есть взаимодополнительность сведений, что позволяет говориь о связи текстов этих двух памятников.
БИОГРАФИЯ ОТРЕПЬЕВА. Сведения о жизни Отрепьева в период, предшествовавший походу на Москву, весьма различаются по информативной насыщенности: Сказание о Гришке Отрепьеве знает только, что он чернец, Повесть Катырева-Ростовского - что еще и сын боярский, Иное сказание добавляет - сын Юшки Яковлева сына Отрепьева. Наиболее подробен Новый летописец, в котором говорится, что в Галиче был сын боярский Замятня Отрепьев, у которого в свою очередь было два сына - Смирной и Богдан, а у Богдана сын Юшка. Еще более различается география деятельности Отрепьева в этот период. От текста к тексту обрастает подробностями и вся биография Отрепьева, причем меньше всего их в раннем произведении - Сказании о Гришке Отрепьеве, больше всего - в позднем Новом летописце.
БИТВА ПОД НОВГОРОД-СЕВЕРСКИМ. Сюжет отсутствует в Повести, како восхити... В остальных текстах сходятся следующие эпизоды: в Новгород-Северском сидели Н. Р. Трубецкой и П. Ф. Басманов. Им на помощь были аосланы правительственные войска под предводительством Ф. И. Мстиславского и Д. И. Шуйского. Произошла битва, в которой победили войска Отрепьева, а Ф. И. Мстиславский был ранен.
Новый летописец уточняет, что из Москвы был послан только Д. И. Шуйский, а с Ф. И. Мстиславским они соединились в Брянске. Сказание о Гришке Отрепьеве называет точную дату сражения - в декабре, в пятницу перед Рождеством, что совпадает с данными Дневной записи. Иное сказание указывает на участие в битве В. И. Шуйского, однако этому противоречат данные Нового летописца и Сказания о Гришке Отрепьеве, которые упоминают о приходе В. И. Шуйского только в битве при Добрыницах.
СТОЯНИЕ ПОД КРОМАМИ. Отсутствует в Повести, како восхити... В остальных текстах очень разная степень информативной насыщенности. Повесть Катырева-Ростовского упоминает только, что бояре пошли под Кромы и стояли там 3 месяца, а город взять не могли. Судя по сообщениям Сказания о Гришке Отрепьеве и Нового летописца, бояре пошли под Рыльск и под Кромы, но далее сказание говорит уже только о том, что в Кромах сидел атаман Корела, и город взять не удалось, а летописец более детально описывает события: Ф. И. Мстиславский пошел на Рыльск, где сидели изменники Григорий Рощин Долгорукий и Яков Змеев, но взять его не смог и отошел под Радонежский острог, а оттуда на Кромы, под которыми стоял Ф. И. Шереметев, а в городе сидел атаман Корела и Григорий Акинфиев.
Здесь не совсем понятно, откуда под Кромами взялся Ф. И. Шереметев, но Иное сказание уточняет, что именно его первоначально послал Годунов, и лишь потом на помощь пришли Ф. И. Мстиславский и Д. И. Шуйский. Интересны также упоминания Нового летописца об отзыве в Москву Трубецкого и Басманова и аналогичные данные Сказания о Гришке Отрепьеве об отзыве Ф. И. Мстиславского и В. И. Шуйского. В целом в этом сюжете есть признаки взаимодополнительности памятников.
ДОСМОТР ПОГРЕБЕНИЯ ЦАРЕВИЧА ДИМИТРИЯ. Есть только в Ином сказании. В досмотре принимал участие В. И. Шуйский. Из текста Иного сказания непонятно, как он оказался в Москве, ведь в предыдущем фрагменте он упомянут среди участников битвы при Добрыницах. Недоумение снимается текстом Сказания о Гришке Отрепьеве, говорящем об отзыве Шуйского в Москву.
ЖЕНИТЬБА ОТРЕПЬЕВА. Противоречий в изложении этого сюжета нет, только Сказание о Гришке Отрепьеве и Повесть, како восхити... дают взаимодополняющие варианты даты: Сказание - "на 3 неделе в четверток на Иоанна Богослова противу пятницы и памяти Николы", что свидетельствует об общем источнике информации.
УБИЙСТВО ОТРЕПЬЕВА. В изложении хода событий разночтений нет. Сказание о Гришке Отрепьеве дает избыточную информацию о числе убитых и ограбленных поляков и литовцев. Что же касается даты убийства Отрепьева, то 5 текстов дают 4 варианта: Новый летописец - 14 мая, Повесть, како восхити... и Сказание о Гришке Отрепьеве - 17 мая, Повесть Катырева-Ростовского - на 10 день после женитьбы, Иное сказание - на 10 день после женитьбы 16 мая (последние два варианта дают взаимодополняющую информацию).
"На 10 день после женитьбы" - т.е. после 8 мая - это 17 мая: видимо, Иное сказание и Новый летописец ошиблись в рассчетах. В Повести Катырева-Ростовского есть еще одна интересная деталь в описании сожжения Отрепьева: его положили "во ад, юже сам сотвори". Однако никаких упоминаний об этом "аде" в Повести Катырева-Ростовского нет, зато они есть в Повести, како восхити... и Ином сказании, что опять-таки свидетельствует об общем источнике этих текстов.
ПРОЩЕНИЕ ШУЙСКИХ. Сюжет есть только в Сказании о Гришке Отрепьеве, причем датируется условно - до женитьбы Отрепьева, т.е. до 8 мая, в том же 7114 г. Это очень важное сообщение, так как из других текстов непонятно, каким образом В. И. Шуйский мог уже через 4 дня после смерти Отрепьева быть наречен на царство. В описании брачного обряда Отрепьева фигурируют некие дружка Дмитрий Иванович и тысяцкий боярин Василий Иванович без указания фамилий. В Росписи чинам Совета при Отрепьеве такие имена и отчества имеют только братья Шуйские, что косвенно подтверждает сообщение Сказания о Гришке Отрепьеве. Здесь можно усмотреть еще один случай взаимодополнительности текстов.
ВЫВОДЫ. Рассмотрение основных сюжетов позволяет придти к выводу о наличии общего источника для анализируемых текстов. Основанием служит взаимодополнительность текстов. Граф связей см. Приложение 10.
Отметим также, что в Ином сказании нет эпизода, вошедшего в Повесть, како восхити... и восходящего, скорее всего, к их общему летописному источнику - о "привораживании" царя Федора Иоанновича Борисом Годуновым.
4. Иное сказание ничего не говорит об обещаниях Отрепьева, данных воеводам: "... от темницы свобождение и от уз разрешение. И обещася воинскому чину поместья и вотчины изобиловати, и златом и серебром удовлети, а гостем и торговым и всяким тяглым людем великую льготу давати", в результате чего Отрепьева в городах ждали с радостью (о чем Иное сказание тоже не упоминает).
5. При описании состава посольства за мощами царевича Димитрия Иное сказание не упоминает Нагих, заменив их безличным "с товарищами".
Публицистические произведения, посвященные событиям начала XVII в., давно привлекают внимание историков и источниковедов. И не только потому, что описывают Смутное время - один из важных этапов социально-политической истории России; не только потому, что они освещают его очень по-разному, вступая в противоречие друг с другом практически по всем вопросам, и в то же время очень тесно связаны между собой, но и потому, что XVII век - время переосмысления социальных категорий - государства, права, личности. На разных полюсах этого процесса - отмена Юрьева дня и восстание И. И. Болотникова, Лжедмитрий и семибоярщина. Но это переосмысление не могло быть и не было мгновенным. И произведения 1 пол. XVII в. фиксируют становление нового при еще существующем старом.
С точки зрения источниковедения это переосмысление отражается, в частности, в проблемах авторства, жанра, канона - категориях, также подвергающихся трансформации в этот период. Анонимные произведения уступают место авторским, но авторство понимается ограниченно - цитирование другого автора все еще не требует упоминания его имени. Это происходит потому, что автор - это автор не текста, а концепции, версии, видения. Показательный пример тому - дословное цитирование некоего текста с изменением его оценочных характеристик на прямо противоположные - так используется в Ином сказании текст Сказания Авраамия Палицына об "умолении" Бориса Годунова на царство.
Вернемся теперь к разговору о роли лидера и для этого обратимся к события начала XVII в., точнее, к биографии Григория Отрепьева. Историками редко допускается возможность иной, чем принято, интерпретации этого образа. И здесь сказывается не только унифицированный подход к освещению событий их современниками, о чем мы уже говорили, но и магнетизм имени А. С. Пушкина, который в "Борисе Годунове" воспроизвел тот же образец восприятия и, более того, усилил его своим гением. В результате - Григорий Отрепьев - авантюрист, предатель интересов отечества, человек самодовольный и недалекий. Но так ли это?
Первый момент, который привлекает внимание в истории Григория, - зарождение и формирование интриги. Исследователями высказывалось предположение, что за спиной Отрепьева стояли бояре из дома Романовых и что интрига с самого начала была ориентирована на захват трона. Однако проследим ход событий.
Григорий появляется в Литве и называется Димитрием. При этом выясняется, что у него нет мало-мальски проработанной версии своего спасения и жизни в последующий период. Это обстоятельство заставляет засомневаться в подготовленности интриги, а также в том, что Отрепьев - прожженный авантюрист. По всей вероятности, идея назваться царевичем Димитрием возникла у него спонтанно. Цель ронятна: Григорий хочет сбросить рясу на "законном" основании, а таковым может явиться объяснение своего монашества "переодеванием" в процессе бегства. Т. е. Григорий утверждает, что он никогда и не принимал постриг, а лишь облачился в монашескую рясу, когда бежал от Бориса Годунова. А тогда он не расстрига и хотя все же грешник, грех его значительно меньше. Это предположение объясняет саму идею смены имени, но не выбор имени царевича Димитрия.
Однако и этому есть свои резоны: 1 - носитель имени должен быть гоним Борисом Годуновым; 2 - он должен считаться мертвым или находиться где-то там, откуда невозможно получить о нем сведения; 3 - он должен быть приблизительно одного возраста с Григорием Отрепьевым; 4 - его внешность в последнее время видели не часто; 5 - его жизнь, причем во всех ее проявлениях, должна быть известна Отрепьеву. И последнее. Если Отрепьев хочет быть принят в "высшем свете" - а он этого хочет как человек и достаточно самолюбивый, и просто привыкший в нем вращаться, - то имя должно принадлежать именитой особе. Понятно, что наиболее полно отвечает всем этим требованиям именно имя царевича Димитрия, особенно в пункте о внешности - как должен выглядеть царевич спустя 11 лет после своей смерти, пусть даже мнимой, никому, естественно, неизвестно. На мой взгляд, возникновение идеи назваться царевичем Димитрием эта совокупность обстоятельств объясняет.
Следующий вопрос - планировал ли Григорий Отрепьев захват Московского царства? Посмотрим по событиям. В Литве, по мнению некоторых ученых, Григорий принимает арианство, начинает изучать польский язык и латынь. Зачем это ему, если конечная цель интриги - Москва? Для расширения кругозора? Вряд ли. Гораздо более объяснимы его поступки, если предположить, что Отрепьев хотел остаться в Польше и вести жизнь именитого эмигранта. Но для этого мало назваться царевича Димитрия, надо еще приобрести покровителей. И Григорий приобретает их, "деля шкуру неубитого медведя", т. е. раздавая обещания в счет якобы возможного прихода к власти. Это объясняет, почему Отрепьев так щедр и выглядит столь непатриотичным - он просто с самого начала не верит в эту возможность, да, собственно, и не стремится в Москву. По всей вероятности, его недавняя приближенность к царскому столу - через патриарший двор - дает ему основания для столь сдержанной оценки своих шансов. И в принципе он прав - столкновение с царскими войсками действительно приводит его к поражению. Но об этом чуть позже. Итак, позиция Отрепьева может быть сформулирована следующим образом: почему бы и не пообещать, если выполнять все равно не придется?
Но положение Отрепьева осложнилось после поддержки, которую ему оказал польский король Сигизмунд III. Р. Г. Скрынников считает, что Григорий добился ее "поразительной способностью приспосабливаться к обстоятельствам", а чуть ниже называет его авантюристом (4). Однако согласно дальнейшему изложению того же автора, сам Отрепьев не приложил ровным счетом никаких усилий для сближения с королем - эта часть интриги была целиком в руках Юрия Мнишека и папского нунция Рангони. Кстати, последующий переход Григория в католичество, по совершенно справедливому мнению Р. Г. Скрынникова, оттолкнул от него союзников - православную украинскую чернь, киевских мужиков, донских казаков. Мог ли умелый авантюрист сделать такой шаг?
И тут завязывается первая петля на шее Отрепьева - его поддержало донское казачество. Деваться некуда - надо было идти на Русь и сделать попытку, вернее, видимость попытки выполнить обещания. О том, что в этот момент Григорий не рвался в Москву, свидетельствует его желание бежать в Польшу после первой же неудачи у Новгород-Северского. И только сдача Путивля без боя заставила его продвигаться дальше. К тому же имеются сведения о том, что Отрепьев просил запоржцев "посадить его на Путивле" (5), а вовсе не на Москве.
И вот первое серьезное поражение - в битве при Добрыничах. И опять-таки Отрепьев пытается бежать из России, однако его не выпускают повстанцы. А вскоре - новая петля на шее Григория: смерть Бориса Годунова, пришедшаяся как нельзя более кстати, прямо как по заказу. Перед людьми вставала необходимость выбора: кому приносить присягу - шестнадцатилетнему Федору, законному сыну и наследнику незаконного царя Бориса, или "Димитрию", возможно, вовсе и не сыну, но зато законного царя Иоанна. И в этой ситуации многие, естественно, предпочли Отрепьева. Колесо судьбы завертелось с еще большей неотвратимостью - несмотря на полную небоеспособность армии Отрепьева (6), она как заведенная продвигалась к Москве. Более того, московские бояре продвигались ей навстречу, к Туле.
И тут мы подходим к самому неприятному моменту в биографии Отрепьева - убийству Федора Годунова и его матери. В источниках прослеживаются две версии - что Григорий приказал их убить сам и что это было сделано ему в угоду, но без приказа. К. Буссов считает, что "Димитрий" повелел "убрать с дороги" Федора с матерью, но убрать с дороги можно и не убивая. Т. Смит утверждал, что Григорий приказал арестовать их до своего приезда (7). Арест-то выглядит вполне обоснованным - два русских царя на одну Москву, пожалуй, действительно много. Но в саму систему образцов действия Отрепьева это убийство не вписывается - вспомним хотя бы его поведение в назначенной казни Василия Шуйского. Вероятно, все-таки перестарались "доброжелатели", вычисляя желание нового царя по известным им образцам - Иоанна Грозного, да и того же Бориса Годунова.
Следующий шаг - низложение патриарха Иова. В источниках оно объясняется верностью патриарха Иова наследнику Бориса Годунова. Однако, как представляется, у Отрепьева были и иные мотивы торопиться с расправой. Ведь что-то послужило в свое время причиной его бегства с патриаршего двора, несмотря на блистательную карьеру. Озлобление Григория против монастырей и монахов, его безбожие также уходят корнями в этот период его жизни. Похоже, что низложение патриарха Иова - не только политический шаг, но и сведение личных счетов, о которых нам, к сожалению, ничего не известно.
Итак, Отрепьев оказался на царском троне. Была ли у него какая-либо программа действий? В принципе, если царский трон был его изначальной целью, программа должна, просто обязана была быть. Однако ее не было. Еще во время похода, в беседах со своими товарищами Отрепьев постоянно возвращался к двум темам: невежества, праздности и беспутстве монахов и необходимости просвещения в России - извечные темы русского интеллигента. И после своего воцарения Григорий мечтает прежде всего собрать детей в школы, отправить русских людей учиться в Западную Европу. Что же касается всего остального, то Отрепьев говорил: "Два способа у меня к удержанию царства, один способ - быть тираном, а другой - не жалеть кошту, всех жаловать; лучше тот образец, чтобы жаловать, а не тиранить" (8). Надо признать, что эта позиция, прямо скажем, нетривиальная для русских царей. Да и вообще, поведение Григория, его нововведения не вписываются в традиционное понятие царской власти того времени. Здесь и элементы демократизма - Отрепьев запросто беседовал с боярами, без слуг и телохранителей заходил в лавки и другие места; и стремление не только быть, но и "работать" царем - Григорий ввел ежедневные заседания с сенатом, причем часто находил лучшие решения, чем его советники; два раза в неделю - по средам и субботам - принимал жалобы у населения. В принятом им законе о холопах была сделана попытка пресечения наиболее вопиющих злоупотреблений. Даже противник Отрепьева, И. Масса, вынужден был признать, что установленные Григорием законы безупречны и хороши (9).
Однако все действия Григория свидетельствуют о его полной неприспособленности к роли царя. Он поступает как образованный, умный человек, знающий общее положение в стране и в правящей верхушке, пытающийся воплотить в жизнь свои представления об идеальном государстве, но не владеющий пониманием механизма власти, механизма воздействия на общественное мнение, знанием глубинной расстановки сил. Любой интеллигентный, думающий человек имеет некоторые политические идеалы, но получи он неожиданно для себя власть, его судьба была бы сходна с судьбой Отрепьева. История знает такие примеры.
Отсюда и ошибки Григория - чрезмерное возвеличивание Нагих, размолвки с Церковью, сотворение "ада" и т.п. Заметим, что все они основаны на просчетах в области социальной психологии, на не владении механизмами трансформации образцов или их использования.
Отрепьеву казалось, что жестокость предшествовавшего периода достаточно подготовила почву для гуманного, просвещенного правления. Но это было не так. Иван Грозный умер, но во-первых, были еще живы и имели реальную силу многие его сподвижники, а во-вторых, жизнь по накатанному, привычному руслу, особенно если привычка основана на страхе, повернуть сразу сложно - слишком велика сила инерции. Григорий пришел слишком рано.
Для того, чтобы воздействовать на механизм власти, надо быть включенным в ее систему. Григорий Отрепьев был "внесистемен" и понимал это. Есть один странный эпизод в его биографии - отношения с Ксенией Годуновой. Источники утверждают, что Отрепьев "обесчестил" ее и долго не отпускал от себя. Что касается первого, то это слухи, подтвердить или опровергнуть которые чрезвычайно сложно, а вот второе действительно так. Не было ли у Григория идеи породниться через Ксению с Годуновыми и тем самым приобрести хоть какие-то внутренние права на трон, смягчить отношение к себе сторонников свергнутого царя, примирить враждующие силы? Признаюсь, что если бы это было так, мне кажется, Отрепьев совершил бы чуть ли не единственный политически и психологически верный, оправданный шаг. Но брак Ксении и Григория не состоялся. Что тому причиной - любовь Григория к Марине Мнишек? Скорее всего. В исторических исследованиях не принято говорить о любви, однако, как мне кажется, в данном случае любовь - та пружина, которая приводила в действие всю интригу. Об этом свидетельствуют и письма Отрепьева к невесте, и нетерпение, с которым он ожидал ее приезда. Не были ли вообще подписаны им "кондиции" с Сигизмундом III ради пункта о браке Григория с Мариной Мнишек? И это при том, что он не мог не понимать: брак с иноверкой только осложнит его положение на троне, только еще больше накалит страсти.
Да, Марина Мнишек не соответствовала эталону красоты того времени - но и Отрепьев не слишком следовал канонам.
Так или иначе, но Григорий Отрепьев остался "внесистемным" человеком. И "система" сначала попыталась подмять его, а когда это не удалось - просто убила.